publl | левые и фашисты

Это к вопросу классификации фашистов по оси «левые-правые».

Я не буду здесь обсуждать подлог левых (для них неизбежный), определивших фашистов как «ультра-правых». (Я вообще не знаю, кого было бы правильно называть ультра-правыми. Может, либертарианцев? Хоббитов?) Я не буду говорить о том, что в Германии при Гитлере был вполне себе реальный социализм без всяких натяжек, причём хороший социализм, крепенький.

Я просто захотел ещё раз для себя покопаться, можно ли фашистов (национал-социалистов) как-нибудь пристегнуть к правым.

Для антиэтатиста естественно фашистов зачислять в левые просто по потребной им степени госконтроля и по позывам к единеньям с «зачисткой» всех, кто в эти единенья не допущен или просто в них не вписывается. Но покопавшись, я обнаружил одну принципиальную черту фашистов, отделяющую их от записных левых.

Левым — может быть не всегда в теории, но на практике — нужен весь земной шар. С практической точки зрения это нужно считать просто неизбежным: если на Земле останется хоть одна живая, настоящая альтернатива царству левых, то это грозит обрушением всего левого проекта — просто в силу наличия наглядного контр-примера, опровергающего всю ложь левых. (Можно вспомнить крах СССР. Главным его могильщиком видимо стала картинка западного супермаркета по советскому телеку.) Да и не устоят левые от того, чтобы залезть в чужой дом и навести там свой порядок.

Фашистам же — хоть в теории, хоть на практике — кажется, всегда нужно было лишь своё, принципиально ограниченное «жизненное пространство» — свой кусок планеты, дом, где бы они не ощущали угрозы собственному существованию. Гитлер и СССР весь не хотел завоёвывать, он хотел прежде всего ликвидировать угрозу с востока — и только. Эта черта фашистов-коллективистов для меня является безусловно правой.

Если попробовать посмотреть глубже, то можно предположить в качестве реально проявленной (в людях) следующую схему.

Для правого «я» — это всегда именно «я конкретный и только я» и никакое не «мы», я индивидуальное; остальное — надстройки и обстоятельства, соседи по планете.

У фашиста «я» всегда вписано в какую-то свою группу, без которой своё существование не мыслит.

Левый же всегда претендует на какую-то всечеловеческую «правильность» и «справедливость», для всех; он всегда создаёт видимость, что печётся не о своих хотелках, а о счастье для всех; у него нет никакого честного «я», хоть индивидуального, хоть группового, за чей интерес он стоит: ему всегда нужно прикрытие заботой о других, и эти «другие» всегда в конечном счёте глобальны, а не локальны, т. е. всё человечество (за исключением разных "угнетателей")… «"Я"» левого — это принципиально узурпация общечеловеческого «мы», голосов тех, кто им своего голоса не давал; это «мы», уверенное в своей универсальности и универсальной правильности.

В этой схеме фашисты оказываются «срединным» путём, гибридно-компромиссным вариантом. Поэтому неудивительно, что им достаётся больше всех — куда больше, чем левым, несмотря на соотношение реальных количеств жертв и разрушений от тех и других. Кроме того, фашисты опять оказываются к левым куда ближе ("родственнее"), чем правые, что должно усиливать степень практического антагонизма между левыми и фашистами. Вдобавок можно предположить, что допустимость и наличие в умеренных количествах фашистских устремлений в обществе являются, как ни странно, индикатором благополучия общества, потому что такое положение дел возможно видимо только тогда, когда общество надёжно защищено от игр левых. Более витийное пояснение этого же ниже.

Фашистское групповое «мы» есть вещь вполне естественная и потому здравая (в отличие от больного «мы» левых). Фашисты заботятся о себе и своём, они конструктивны, не требуют тотальной переделки существующего миропорядка и прямо противостоят его разрушителям. (Даже некоторые проявления ненависти к другим вовсе ещё не диагноз.) Всё это казалось бы должно работать в пользу фашистов на весах общественного мнения. (И скорее всего и работало до того, как в большой схватке против Третьего Рейха правые и левые стали союзниками и победителями, а большой и явной схватки против левых так и не состоялось.) Соответственно, если при отсутствии реальной угрозы со стороны реальных фашистов таковые в угоду левым объявляются врагом № 1, требующим применения к себе активных мероприятий, то положение дел в обществе грозит катастрофой. (На уровне игр в солдатики: левые одним махом уводят себя из-под удара и обрушивают его на тех, кто готов им противостоять деятельнее прочих.) Истерия по поводу фашистов, или кого-либо ещё, — болезнь сама по себе. Здоровое, уверенное в себе общество может начать обычную, «физическую» войну с фашистами, если они начинают представлять реальную угрозу, но охота за ой-фашистами (тем более за "фашистами" и "ультра-правыми"), которые никого не трогают — признак неблагополучия и поражения здравости в обществе. Коротко: если в обществе принято на фашистов возбуждаться по первому свистку и в то же время сквозь пальцы, плюралистично смотреть на игрища левых, жди беды, если и не сразу, то когда созреет.

(Кстати, хорошим вариантом для рассуждения примерно по тем же направлениям и примерно с теми же выводами является ИГИЛ. И фашисты, и Третий Рейх, и ИГИЛ, after all, всё это мир людей. В отличие от СССР и его наследия.)

А вот в непримиримости к левым я никакой проблемы не вижу. Чума-съ.

PS. Есть ещё одна тема вытекающая из той же схемы. Общества на пост-соцлагерном пространстве должны были устремиться занять поляны ближайшие к своему прежнему положению, а именно поляны умеренной евро-левизны и разной «фошизоидности». И только экономические потребности и устремления к «коммунизму со знаком минус» должны были толкать эти общества к реальному капитализму и индивидуалистичной правизне.
Интересно с СССР и его наследницой — РФ 21го века. (1990-е я исключил из рассмотрения. Может тогда и не удалось выбраться из совка, но о том, чтобы примерить на себя костюм СССР, ещё не заикались; ну или эти заикания до меня не доходили.) Ещё в позднем СССР, как я понимаю, начались потуги эволюции в сторону развитого Третьего Рейха: «построение социализма в отдельно взятой стране», введение элементов самостоятельности на местах («хозрасчёт» и прочие песни). Собственно любые попытки очеловечивания СССР без расставания с социализмом должны были сближать по крайней мере его хозяйственную систему с таковой Третьего Рейха. И наследница СССР очевидно преуспела с перекочёвыванием в фашизоидную песочницу. Огосударствление экономики (и, видимо, не только её) шло все 20 лет, может продолжается ещё и сейчас. Где-то в середине этого пути стали определённо говорить о фашистских манифестациях в обществе. О прочем не поминаю.
Чёрт его знает, может быть при вытаскивании себя из большевизма и СССР какой-то фашистский этап просто необходим и даже где-то спасителен. Во всяком случае это выглядит именно эволюцией — в противоположность не раз испробованному Россией подходу: попытке решить все проблемы одним махом, мощным приступом. Но только эта эволюция имеет пределы, дальше надо переходить Рубикон, делать принципиальный выбор и шаг в неизвестность; иначе не выбраться. Коли будет чему выбираться.